Последние мановения осени

Все главы повести:

Глава 6. «Военная тайна»

15 часов 45 минут

Это было не врождённое, а приобретённое свойство его, до этого нечувствительных, пальцев. И Шрамлиц, сидя на унитазе, снова ударился в воспоминания о незабываемых годах обучения в школе разводки…

Три года они изучали курс дисциплин под общим названием «Военная тайна». Здесь учили работе с секретными материалами, методам работы с агентурой, способам уничтожения документов и т.д. Одним из преподавателей был мажор Таемнычий, который у будущих разводчиков вырабатывал силу воли и готовил их к трудностям резидентских будней. Фамилию свою он сохранил от предка по мужской линии, который служил «Хранителем тайн и печати» у самого гетьмана Мазепы…

Перед самым выпускным экзаменом по «Военной тайне» мажор Таемнычий принимал у курсантов зачёт на выносливость при дознании секретных сведений. Процедура зачёта состояла в следующем. Мажор вручал курсанту конверт, в котором был записан пароль на языке понятном только разводчику. Например: «Вы не видели здесь трёх говорящих бегемотов?» или «Скажите, Вам не нужно четыре килограмма первосортнейшего гашиша?» Курсант запоминал задание, а группа преподавателей-контрразводчиков приступала к работе по дознанию полученной им информации.

Для получения зачёта надо было продержаться 5 минут и не выдать пароль. Можно было говорить любые словосочетания и предложения, но только не те, что написаны в конверте. Потом конверт передавался подклоповнику, он сверял ответы и если в ответах курсанта не было того, что написано в конверте, то ставился зачёт.

Контролировал зачёт подклоповник А. Болтус (Арввид Йакович — латыш по национальности). Жена подклоповника, шикарная дама, читала будущей резидентуре экономику загнитализма. Она сохранила свою девичью фамилию Тодетова (Трихонов две недели бился над разгадкой её фамилии и всё-таки разгадал, что она состоит из знаменитой формулы Марла Каркса «товар — деньги — товар»). У неё с Таемнычим был тайный роман, длившийся уже без малого два года. Он ласково называл её Тодушкой. Все об этом знали кроме, естественно, самого А.Й. Болтуса.

Исай взял конверт из рук Таемнычого и прочитал буквально следующее: «Милый�и завтра вечером ко мне, повеселимся. Мой А. Болтус уезжает на неделю в Киряево. Твоя Тодушка.» В Киряево находился полигон по испытанию нового стрелкового оружия для разводчиков — пистолетов с изогнутым под 90 градусов дулом, автоматов с отражателями, гранат на цепочке (для самоликвидации) и другой засекреченной техники. Подклоповник уезжал туда главным экспертом — испытателем (земля ему пухом…)

Исай, тогда ещё молодой и неопытный в амурных делах разводчик, прочитал задание и добросовестно выучил текст. К работе приступила группа дознания. К курсантам применялись обычные проверенные средства пыток: раскалённые до красна металлические звёздочки, ледяная вода, тиски слесарные, рукавицы ежовские, безкислородные подушки, двери обыкновенные, проволочный галстук (удавка).

К Трихонову применялись все методы, но он мужественно продержался все 5 минут. Подклоповник взял в руки конверт с заданием и уже приготовился поздравить курсанта с успешной сдачей одного из самых трудных экзаменов. Он развернул конверт и прочитал задание. Лицо его приобрело оттенок залежалого помидора…

Что тут началось! Шрамлиц мужественно перенёс и это испытание, особенно досталось его пальцам, когда они были зажаты дверью и Болтус всей тяжестью своего тела старался полностью их закрыть. При этом он дико кричал: «Молокосос ты чёртов, я покажу тебе Тодушку… Ссакин ты сын!»

Буйство ревности продолжалось около 17 минут. И это испытание юный защитник Амура выдержал с честью и достоинством, но Таемнычого он не сдал. Пальцы его правой руки после этого стали чувствовать заглавные буквы, а пальцами левой руки он мог просматривать рисунки (Прямо Word и ACD See — два в одном!)

В благодарность за это, со стороны Таемнычого и Тодетовой он имел самое благоприятное к себе отношение, что в выражалось в оценке его знаний и в регулярном подкармливании вечно голодного курсанта — диверсанта. А подклоповник Болтус трагически погиб при испытании нового пистолета с завёрнутым на 180 градусов дулом. Подробности зтого дела до сих пор покрыты тайной, а материалы по этому загадочному происшествию храняться в специальном сейфе особого отдела…

Глава 7. «Просветление»

15 часов 39 минут

Шрамлиц перестал думать, вытащил наугад один листок, на нём были те же буквы с тем же гербом и отчётливо прощупывалось «№13». Он сложил его вчетверо и со свойственной ему с детства аккуратностью разорвал на четыре части, использовал и задумался: «А что, если на этом листке очень важный для окраинских коллег документ?»

15 часов 38 минут

Угрызения совести не долго помучили Шрамлица. Его мысли прервал незнакомый звук? Что это? Звук был похож то ли на трель колокольчика, то ли на сигнал автомобиля. В левом кармане что-то задрожало. Рукой он нащупал какой-то твёрдый предмет.

Информация к размышлению:

«Это не конец», — подумал Шрамлиц. Он вытащил предмет из кармана. Чёрная коробочка верещала, дрожала, а маленький экранчик высвечивал буквы. «Что за штуковина такая?» — в темноте полностью и не разглядеть. Шрамлиц изучал предмет. Но он бы не был великим разводчиком, если бы не сообразил, что эта штука, скорее всего миниатюрная рация и кто-то хочет выйти к нему на связь!

Он решительно нажал на первую попавшуюся кнопку и поднёс рацию к уху. Из приборчика донеслись отчётливые слова: «Алло, Вы меня слышите? Немедленно отзовитесь! Я знаю кто Вы! А ну быстро ответь — сколько будет дважды два?» Шрамлиц молчал и думал. Может это его вызывает Центр? Он, конечно же, догадывался сколько будет дважды два, но не знал, знают ли об этом в Центре. А этот приёмчик, насчёт дважды два, он знал ещё с первого курса разводшколы.

Информация к размышлению:

Ситуация была непонятной. Зачем от него требуют отозваться? Откуда они знают кто он и где он?

Чтобы не выдать себя и как-то выйти из создавшейся ситуации, Шрамлиц нажап на красную кнопку и голос пропал. Первым желанием его было выкинуть рацию, но немного поразмыслив, он решил, что она ему ещё может пригодиться. Быстро сняв заднюю крышку, Шрамлиц вытащил аккумулятор и снова положил рацию в свой широкий карман. Аккумулятор положил отдельно в другой карман. Меры предосторожности были соблюдены.

Крики в коридоре поутихли и разводчик крадучись смело вышел из тёмного туалета на свет. Наконец-то наступило просветление. На стене висела стенгазета «40 лет — только раз в году.» Шрамлиц в который раз похвалил себя за сообразительность. Да, сегодня отмечают сорокалетие! Значит, когда все уже будут готовы, можно будет связаться с Центром.

15 часов 30 минут

Шрамлиц смело осторожными шажками пошёл на шум голосов и спустился на второй этаж. Сотрудники были уже довольно пьяными и он решил действовать. Он постучал в дверь кабинета. Оттуда раздались радостные возгласы «Заходите, открыто!». Шрамлиц смело немного приоткрыл дверь и заглянул в кабинет. Компания немного поутихла. Раздались радостные вопли:

— Штирлиц! Это же настоящий Штирлиц! Заходите, присоединяйтесь к нам!

Информация к размышлению:

С чего они взяли, что я Штирлиц? Он знал одного Штирлица, но тот был из другой повести и другого автора и к нему не имел никакого отношения. Ну, да бог с ними. Пусть будет Штирлиц, лишь бы не приставали.

Его усадили за центральный стол рядом с виновником торжества, которому, судя по его слегка виноватому виду, исполнилось сегодня сорок и он был полон решимости отметить свой день рождения до конца. Время было ещё не позднее. Часы показывали 15 часов 28 минут, и это обстоятельство опытный разводчик не упустил из виду.

— Штрафную Штирлицу! Пусть тост скажет!

Говорить Шрамлиц умел красиво и долго, но это если была хорошо знакомая компания. В незнакомом коллективе он предпочитал говорить кратко и содержательно.

— Ну, за именинника и за коллектив, в котором всегда есть место празднику!

Эту его черту, говорить краткие и содержательные тосты, через несколько десятилетий перенял герой одного лусского фильма про особенности лусской то ли рыбалки, то ли охоты.

Праздник проходил шумно и непринуждённо. Ёмкости наполнялись регулярно и так же регулярно опустошались. Но никто не пьянел. Казалось, что время повернуло вспять. Шрамлиц мельком взглянул на часы. Они показывали без пяти три часа дня. Непонятная ситуация со временем начала напрягать разводчика. Да тут ещё именинник пристал с расспросами, кто такой, откуда и что он здесь делает? Может артист какой? И Шрамлицу пришлось соврать, что он актёр из театра и был сюда приглашён специально поздравить именинника.

Гости веселились от души. Пошли анекдоты. Они не стеснялись рассказывать анекдоты о герое гражданской войны Чуваеве, о каком-то деятеле Дрежневе и о других незнакомых ему личностях. Потом попросили его рассказать несколько анекдотов о Штирлице. Шрамлиц корректно увернулся от этой темы.

Одна мысль засела ему в голову — надо связаться с Центром. Но остаться наедине ему не удавалось и он решил отправить в центр зашифрованную телефонограмму. Этому их научили в разводшколе. Надо произносить совершенно банальные фразы по телефону, но еле заметно прищёлкивая языком на нужных буквах, передать необходимую Центру информацию.

15 часов 02 минуты

Шрамлиц подошёл к телефону и решительно снял трубку. Раздался гудок. «Надо набрать информативно пустую цифру. Ноль не несёт информации. Наберу сначала ноль, а потом пусть будет единичка. Главное, чтобы информация была передана в телефон, а Центр обязательно при помощи своих радиосредств её выловит.»

Шрамлиц уверенным движением набрал ноль и один. В трубке что-то защёлкало. «Центр подключился, — сообразил он, и он уверенно проговорил в трубку — Гори, гори, моя звезда, звезда пленительного счастья, тебя я не забуду никогда, и нет в любви моей ненастья!». Стихи получились не очень, но самое главное, что в них содержалась ценнейшая для Центра информация — профессор Прейзер пока жив!

Конечно, прищёлкивать языком после выпитого было тяжело, но многочасовые тренировки не прошли даром, шифровка пошла в Центр. Он положил трубку на аппарат. Задание было выполнено. Нервное перенапряжение спало. Шрамлиц присел на стоящий в углу диван.

«Главное теперь — не заснуть», — подумал Шрамлиц. Но усталость давала себя знать. Сказались и бессонные ночи с радисткой, и поездка к Прейзеру, и перенапряжение в туалете, да и нервишки начали сдавать.

Мысли Шрамлица перенеслись в родную деревню, где он мальчишкой бегал голышом по лужам. Он вспомнил маму, её самые вкусные щи на свете. Вспомнилась почему-то соседская девчонка с которой они познавали анатомию. Это, наверное, к тому, что он давно не был с женщиной. После встреч с Тэт прошло уже много времени.

Мысли потекли плавно и Шрамлиц не заметил как уснул.

15 часов 00 минут

Предыдущие главы 3, 4, 5 | Следующие главы 8, 9

Если страница Вам понравилась, то Вы можете поделиться ссылкой на неё со своими друзьями в Я.ру, в Одноклассниках, в Контакте, в Facebook, в Twitter, в Моём мире, в Live Journal, в FriendFeed, в Моём Круге